Из всей нашей пернатой «боровой» (т. е. лесной) дичи бесспорно первое место в охотничьем промысле принадлежит рябчику.
Область, где живет рябчик, обнимает у нас всю сплошную лесную полосу, исключая Камчатку Распространение его, следовательно, сходно с распространением многих таежных зверей. Отсутствие их на Камчатке, как мы уже говорили, объясняется тем, что тайга ее отделена от собственно сибирской тайги широкой полосой тундры, являющейся непреодолимой или по крайней мере крайне трудно преодолимой преградой для ряда чисто лесных зверей. Но если объяснение это в отношении млекопитающих, передвижение которых, исключая летучих мышей, связано с характером местности, может вполне удовлетворить читателя, то в отношении птиц у него могут возникнуть сомнения. Ведь для перелетов птиц географические преграды, собственно говоря, не существуют. Действительно, известны многочисленные случаи, когда птицы залетали в местности, далеко отстоящие от коренной области их распространения. Но тем не менее ареалы распространения отдельных видов птиц столь же постоянны, как и ареалы распространения млекопитающих. Некоторые исследователи высказывают даже мысль, что границы распространения птиц еще более постоянны, чем зверей, так как птица, случайно попав в чуждую ей местность, легко может улететь оттуда. С мыслью этой едва ли можно согласиться, но что области распространения птиц тоже чрезвычайно стойки и что они изменяются лишь крайне медленно — факт, не подлежащий сомнению. Ведь мало того, чтобы животное попало в новое место, необходимо еще, чтобы оно могло обосноваться в нем, а для этого нужно стечение ряда благоприятных обстоятельств. Нужно не только, чтобы новое место соответствовало его жизненным потребностям, но чтобы оно было, свободно, т. е. не занято другой формой, могущей составить ему конкуренцию. Наконец, необходимо, чтобы залетело достаточное количество особей, могущих положить начало новой колонии. Все эти обстоятельства объясняют нам несомненный факт в общем чрезвычайной стойкости областей распространения птиц, в особенности таких малоподвижных, каким является, как мы увидим ниже, рябчик.
Хотя рябчик чрезвычайно широко распространен по лесной полосе, но коренное место обитания его составляет равнинная смешанная тайга, откуда по долинам рек он проникает и в горные леса. Будучи всем своим существом связан с древесной растительностью, рябчик никогда не покидает леса, да и в его пределах ведет оседлую жизнь, перемещаясь в зависимости от времени года лишь на крайне ограниченном участке леса. Так, на весну и лето он перекочевывает в глухой лиственный лес с сырым низом, растущий по берегам небольших рек, прочее же iвремя живет в старых хвойных и елово-лиственных лесах с густой порослью, богатых ягодником. Только в самых западных и южных частях области своего распространения он круглый год держится в старом чернолесье. В чистых моховых болотах и сухих сосновых борах с голым низом он никогда не селится. Держится рябчик парами, одиночками или выводками, которые иногда собираются по нескольку вместе, но общественной птицей его ни в коем случае назвать нельзя. Большую часть времени он проводит на земле, быстро бегая в поисках пищи, но, будучи встревожен, рябчик ищет спасения на деревьях, ловко прячась среди густых ветвей, так что только опытный глаз промышленника может найти укрывшуюся птицу. Основная пища его осенью и зимой растительная — ольховые и березовые сережки, древесные почки, различные семена и ягоды, особенно можжевеловые, и рябина, но ко времени вылупления птенцов рябчик переходит преимущественно на животный корм, состоящий из насекомых, слизняков, червей.
«Зимний образ жизни рябчиков, — говорит проф. Мензбир, — очень прост: поселившись около ручьев или в долинах речек, они всю зиму держатся здесь либо поодиночке, либо парами,
либо, наконец, небольшими стайками, образовавшимися из собравшихся вместе молодых, чаще одного выводка. В поисках корма рябчики перелетают из одного участка леса в другой, если снег неглубок, охотно спускаются на землю для добывания из-под него ягод брусники, клюквы и т. п., если же, напротив, снега много, кормятся хвоей и почками лиственных деревьев. Ночуют обыкновенно в гуще елей, если же очень холодно, то подобно тетеревам зарываются в снег. В марте, как только сильно начинает пригревать солнце и по обращенным к югу склонам речных долин начнут появляться проталины, не спарившиеся с осени рябцы образуют пары и переселяются в чащу, где и начинают перекликаться». «Но вот пришел апрель, — пишет Шведов,— весна вполне вступает в свои права и заявляет свою могущественную силу. На солнцепеках ни снежинки, в ельниках оголились окраины, бурливо зашумели окруженные ледяными накипями горные речки. Ярко палящее солнышко проникает в каждый глухой отпадок и всюду распространяет свое влияние. Оживилась природа, оживилось и пернатое население. Рябчики забрались в свои любимые ельники, разместились по глухим отпадкам около ключей и весело перепархивают с ельника в хребет, где бегают по косогору, лакомясь подснежной брусникой, подбирая песок и камешки, и затем снопа улетают в глубь своего темного, мрачного жилища. Ток их в самом разгаре. С первым проблеском утренней зари просыпается задорный самчик, с шумом вспархивает на елинку и заводит свою звонкую, дискантовую трель. В глубине ельника отозвалась рябушка (самка рябчика)… самец стремительно спускается с дерева на землю и, распустивши веером хвост, растопырив крылья, приподняв хохолок и весь как бы распустившись, стремглав бежит на голос самки… останавливается и еще раз пикает, ответ послышался ближе, и сама рябушка перепорхнула с места на место; тут уже самчик яростно делает короткую трель, порывается и летит без остановки по направлению голоса, встречает рябушку и с азартом спаривается, с нею… после чего рябчики пасутся по косогорам или самым ельникам, по мшистым кочкам, а вечером снова начинают токование, к занимаются этим до глубоких сумерек».
«Само собою разумеется, — говорит проф. Мензбир, — что ухаживание самца за его собственной самочкой нельзя назвать токованием и, следовательно, у рябчика нет тока в том смысле, как он есть у тетеревов. Если подзывающий свою самку или по крайней «мере желающий узнать, где она, самчик, случайно встретив другого самца, и подерется с ним и прогонит его, — это обычное явление для всех спаривающихся птиц и к току не имеет никакого отношения. Поэтому, вне всякого сомнения, представление о токе рябчиков составилось вследствие манеры самчика «пикать», подзывая самку».
Гнездо рябчика очень простого устройства и представляет собой ямку, которую самочка вырывает в земле под прикрытием куста или валежника и едва выстилает травинками, листьями, иногда прутиками. Но оно настолько хорошо скрыто, что обнаружить гнездо можно лишь с величайшей трудностью. Полная кладка более молодых самок содержит 6—10 яиц, более старых — 14—15. Яйца лишь немного крупнее голубиных и имеют гладкую блестящую скорлупу буровато-желтого цвета, обыкновенно с редкими рыжевато-бурыми пятнами и крапинками. Самка сидит на них очень крепко. Молодые, как и у всех куриных птиц, едва вылупившись и высохнув, уже способны бегать и самостоятельно отыскивать корм, состоящий из насекомых, червей, слизняков, муравьиных «яиц» и т. п. Уже через несколько дней они начинают перепархивать. Самец помогает самке в ухаживании за детьми. К осени молодые начинают вести вполне самостоятельную жизнь, хотя продолжают держаться некоторое время вместе.
Промышляется рябчик как при помощи ружья, так и силками. В первом случае наиболее широкое распространение имеет охота с пищиком, которым подманивают птицу, подражая ее голосу. Но громадное большинство рябчиков добывается слопцами, силками и петлями. Слопцы, давящие добычу своей тяжестью, применяются главным образом осенью, до снега. Приманки в них обычно не кладут, довольствуясь естественными приманками; расставляют их вблизи муравьиных куч, речек, ручьев, болот или на обнаженных от растительности пространствах, куда рябчики охотно летают «купаться» в песке и за мелкой галькой, необходимой им для пищеварения. Ловля силками практикуется преимущественно осенью и в первой половине зимы. Устройство силков бывает различно, но обычно они представляют волосяную петлю, расположенную внутри согнутой кольцом ветки, и устраиваются на деревьях. Приманкой служит подвешенная тут же горсть зрелой рябины. Наконец, петли располагаются на земле, обычно около выворотов пней, где рябчики, отыскивая гальку и купаясь в пыли, делают свои «копки». Сама петля укрепляется в воротообразном сооружении из веток и жердочек, по бокам которого делается засека, т. е. складывается несколько срубленных елочек.